Биография в моей системе ценностей, безусловно, выше жизни — если не в ее (жизни) физическом, то в частном, прикладном применении — точно. Конечно, всякий Персонаж в первую очередь строит себе биографию.
Советский человек — небиографичен, антибиографичен. Человек нечеткой, часто вынужденной судьбы, обрушенной линии жизни, если угодно. Некто, всегда под гнетом обстоятельств. У советских вместо биографии — были сделанные «судьбы», слепленные или написанные, судьбинушки.
Сислиб ныне пошел пугливый, экономный, не то чтоб утопит, но руку помощи не протянет. Ну а ежели никто не видит, то и утопит. С глаз долой, из сердца вон, да и конкуренции меньше. Да что сислиб, всякий. Приличное общество в этом смысле — самое опасное. Ну то, которое вы приличным называете. Ничего не видят, ничего не слышат. Но, чу... Зрение и слух прорезается. И резвости вдруг и «долгой памяти» что у твоей царской охранки. От царской охранки до нынешней лубянки, как говорится, не изменился «приличный человек». Так и бегает со своим приличием.
Алина Витухновская
Journal information